Серия НЕОБЫЧНЫЕ СТИХИ ОБРЕЧЁННЫЕ НА СМЕРТЬ МАЛЫШИ

О мамах-убийцах, врачах-детоубийцах, о страданиях неродившихся детей и их душ.

ОБРЕЧЁННЫЕ НА СМЕРТЬ МАЛЫШИ       

 

Они нуждаются в нашей защите!

 

Неслышен наш безмолвный крик,

В утробах матерей-убийц.

Для вас аборт лишь боли миг,

А нашу он уносит жизнь!

…………………………………………………………

 

Он нуждается в нашей защите,

на смерть обречённый, малыш.

Пусть мать-изверг откинется,

Но появится новый голыш.

 

Родится он со знанием того,

Что его убить хотели.

Никогда не сделает он зла,

В жизни нашей - карусели.

 

Он не понаслышке это знает –

Был миг, когда решалась жизнь его.

Когда мать топталась на распутье –

Жить ей с ним иль без него?

 

Замирало крошечное сердце:

Вдруг решится на аборт?

Рядом оказались люди добрые,

Отговорили от греха, и вот,

 

Он уже большой, счастливый –

Скоро выходить ему на свет.

Малыш безмерно любит свою маму –

Умней и лучше его мамки нет!

 

…Для успокоения, убийцы-мамы думают:

"Да мал он и не понимает ни шиша.

И боли он не чувствует". Остановитесь! –

В нём уже присутствует бессмертная душа.

 

Она не только чувствует и понимает.

В ней жизней прошлых знанья.

И тело себе делает она,

С учётом нового призванья.

 

Послушайте, что говорит душа:

"…Я вместе с генами наследства,

Растила такое тело для себя,

Что нужно для решения задачи,

Возложенной жизнью на меня.

 

Гены родителей мне помогают,

Творить по наследству тело рода,

А вот как жить? Кого любить?

Решает моя вечная природа.

 

Поймут иль нет, убийцы-мамы,

Мой разъясняющий рассказ?

Любите неродившихся вы, - люди!

А мы, ещё на небесах, уж любим вас".

………………………………………………………………………………………………

 

Читайте женщины и удивляйтесь,

Делам, творимым вами.

А чтоб не доходило до такого,

Перед сексом, думайте вы сами.

 

Подумай девочка, что будет?

Не изменит это, жизнь твою?

И стоит ради удовольствия,

Жизни губить – детскую! Свою!

 

Подумайте, рабыни секса,

Над будущим детей своих.

(Я слышу чей-то смех).

И на них распространится,

Совершённый смертный грех.

 

В Книге Бытия написано:

Чужая жизнь – своей дороже.

Вы поступаете наоборот,

Что, конечно же, негоже.

 

Должны мы помнить истину,

Как таблицу умножения.

Наши половые органы –

Органы для размножения.

 

И только в этом назначении,

Они не вызывают грех.

Все остальные же "чудачества",

Вызывают у демонов смех.

 

 

        АБОРТ

 

Стихи писать я не учился,

Я их лишь умел читать.

Но, вот на этакую тему,

Кто-то помогает мне писать.

 

Стихи, бесспорно, необычны,

Они для женщин большой вес.

И в написаньи истин этих,

Помогал, конечно же не бес.

 

Демон призывал бы зло творить,

Грешить – делая аборты.

И направлять, деянием в Ад,

Убийц-грешников когорты.

 

Здесь же, объясняется,

Что деточек грех убивать.

Что их есть царство Божье,

И Бог им есть Отец и Мать.

 

И от стихов, душа моя в полёте,

Удовлетворение я в них нашёл.

И если я спасу, хоть одного младенца,

Не зря я, значит, в эту жизнь пришёл.

 

        Часть 1

 

Жизнь неправедная расставляет сети,

Как в паутину, люди попадают в них.

Но извлекаются из этого уроки?

Нет! Подчас мы и не видим их.

 

…В одном из серых кабинетов,

Сидела скучно женщина одна.

Вид её не вызывал доверия -

Алчность на лице была видна.

   

То гинеколог всем известный,

Знаменитый тем, что много брала.

И ради крупной суммы денег,

Она по-изуверски, врала.

 

Одной здоровой пациентке,

Она сказала, ровненько дыша,

Что осложнения у ней имеются -

Надо удалять уже большого малыша!

 

Глупая мамашка в слёзы:

"Да как же это так?"

На врача не действовали крики.

Она не реагировала никак.

 

Мать будущая в обморок упала:

Трёхмесячную дочку потерять!?

А изуверка лихорадочно считала,

Сколько же за операцию ей взять.

 

И сколько было операций,

Сколько лжи и горьких слёз?

И все не видели обмана.

Никто на эту стерву не донёс.

 

Но Бог не люди, Он всё видит.

И за карой кару шлёт Он ей:

Брат и муж разбились на машинах

И забрали двух её детей.

 

У самой давно уж нет здоровья,

И угасает к жизни интерес.

Но не идут уроки ей на пользу.

Не виден в этом никакой прогресс.

 

Не всем деньги в радость –

Для некоторых - наказания:

Не от любви миллионы даются,

А как бы в виде испытания….

 

…Открылась дверь, вошла подруга:

"Можно, привет, я не одна".

Следом втиснулась толстушка –

Она беременной была.

 

- Давненько мы не виделись.

Как поживаешь? Как дела?

Нужда в тебе возникла,

Видишь? Денежку я привела.

 

Улыбкой глупой улыбаясь,

Девица скалилась врачу.

"Похоже, глупая, подстилка,

Уж обдеру, как захочу.

 

Но чтобы верно обмануть

Представим как бы честно".

- Сейчас, милочка, осмотрим,

Ложись-ка в это кресло.

 

Толстушка преодолевала трудно.

Судьбы барьер очередной.

За нею стервы наблюдали,

Переговариваясь меж собой.

 

- Что за нужда у ней такая?

Что заставляет рисковать?

Да с такою ж…, простите, попою,

Можно двадцать раз рожать.

 

- О-о, это дочь известного…, -  

Врач: "Да ты что? Ну и дела!"

- Так ты в цене уж не стесняйся,

Я к этому давно их привела.

 

"Специалист" довольно улыбнулась:

"Уж в этом деле она спец.

Как в поучительной той сказке:

И швец… и на дуде игрец".

 

К распростёртой подойдя,

Она перегаром дунула.

И в лоно матери-убийцы,

Пальцы - инструмент засунула.

 

Девица, выкатив глаза,

Пыхтела как старинный паровоз.

Проклиная роковые те минуты,

Из-за которых он её сюда привёз.

 

- Чего орёшь дурёха?

Это цветочки, и притом,

Рукой тебя я проверяла.

А ягодки появятся, потом.

 

Закончив процедуру

Глубокого "бурения",

Обманщица перешла

К процессу оглупления.

 

- Я, не буду делать –

Очень уж плохи дела!

Звони домой и скажи маме,

Чтоб, сейчас же, тут была.

 

В секунду, мама объявилась –

За дверью, результат ждала.

Врач призадумалась, секунду

И атаку оглупленья, начала.

 

- Да, плод уже большой -

Ошибка, в сроке, несомненно.

Операция сия – есть риск

Кровь будет, непременно.

 

Я не знаю, что и делать:

В матке, не малый абсцесс.

Вкруг его всё воспалилось –

Гниения, начался процесс.

 

К тому же, длинной пуповиной,

Захлестнуло горло, у ребёнка.

И на ручках, вместо пальчиков,

Непонятная гребёнка.

 

Как эдакие делать операции?

Риск скрывается в таких.

В случае трагичного исхода,

В кутузку угодишь за них.

 

Это не картинка вам, какая,

Чтобы, взять да и стереть. –

И шепнула в ухо маме:

- Дочь, ваша, может умереть.

 

Маму, чуть ли, не хватил удар.

От горя, убежала бы в лесок.

Или поступила бы, как страус –

Спрятала бы голову, в песок.

 

- Доктор, помогите!

Ситуация несвоевременна.

Жених, серьёзный появился -

Оказалось, дочь беременна.

 

Да и вы нас напугали –

Зачем же нужен нам урод?

Теперь уж, в любом случае,

Придётся делать нам аборт.

 

В жестоком этом, разговоре,

Не пожалели крошку-малыша.

Летала и билась в истерике,

Разумная его, небесная душа.

 

Мать заламывает руки:

- Ой, беда, пришла беда!

Жалко доченьку родную –

Я б сто тысяч отдала.

 

Получен нужный результат,

В процессе поставлена точка.

Едва живая мать ушла,

И с ней рыдающая дочка.

 

Смеются изверги-подруги.

Врач: - Благодарю – не уходи.

Возьми-ка десять тысяч,

И дурочек почаще приводи.

 

 

        Часть 2

 

…Работают приборы,

Слышится спокойный гул.

В крессе раскорячилась толстушка -

Её на электрический бы стул.

 

Стервоза-врач одна:

Зачем лишние свидетели?

Речь не идёт сейчас,

О высшей добродетели.

 

У изуверки практика большая,

Деловито работает, споро.

Операция не будет долгой,

Должно закончиться ей скоро.

 

…Кричит душа малышки,

Хватает за руки врача. -

Избежать, пытаясь смерти

И беззвучно ей крича.

 

…Он ножкою пытается отбиться,

Ребёнок знает – близится конец.

Но…, в крике зашёлся, от боли -

Страдалец, крошечный юнец. -

 

Отрезал ножку инструмент,

Как лишний сучок древа.

И тела часть кровавую,

Вытащил из чрева.

 

И снова, острый инструмент,

К девочке движется смело.

Клац – и нет второй ноги. -

Боль двойная резанула тело.

 

Душа зашлась в беззвучном крике:

Невыносима боль без ножек двух.

Бьёт изверга она - бесполезно –

Что сделает бесплотный дух?

 

Намерен инструмент вцепиться

В тельце, в мёртвой хватке.

Но не может он его настигнуть –

Кровавый сгусток мечется по матке.

 

Но "нож", конечно, достиг цели,

Клац – и ручки крохотной уж нет,

И на тельце изуродованном,

Остался лишь кровавый след.

 

Оно отталкивает "нож",

Уйти От смерти пытается.

И недоразвитой ручонкой,

Вновь за лезвие хватается.

 

Оставшейся ручкой, малыш

Пытался смерть прогнать и жить.

Ведь было так необходимо

Свою жизнь ему прожить.

 

Отрезана другая ручка –

Дальше некуда – уж потолок.

И вот почувствовала душка

Под сердечком, стали холодок.

 

От невыразимой адской боли,

Заходится сердчишко малыша.

В беззвучном крике тельце бьётся,

Мечется от безысходности душа.

 

…От безумной, дикой боли,

Остановилось сердце голыша.

Но вечное "Я" – бессмертно,

Боль чувствует его душа.

 

Визжит душонка человечка:

"Мамочка, как больно мне?

Я пришла с открытым сердцем,

И с Божьей любовью к тебе".

 

Девочки душа кричала:

"Мама, что ты сделала со мной?

Я пришла к тебе с любовью -

Пред другими гордилась тобой.

 

Как поступила ты,

Бездушная и злая мама?

Ты даже и не подозреваешь,

Произошла какая драма?

 

Должна была я в этой жизни,

Свой, новый род начать.

И "ангелочков", маленьких и милых,

Восемь человек зачать.

 

Должна была я в этой жизни,

Родить восемь человек.

Новый род бы появился

И не угас бы он вовек.

 

Я вместе с генами наследства,

Растила тело для себя.

Чтоб жить и исполнять задачи,

Возложенные жизнью на меня.

 

К тебе приходила я во сне

И стоя на коленях, умоляла:

"Родная, не губи меня,

И ноги грязные я целовала.

 

Мамочка, не делай ты аборт,

Посмотри - я похожа на тебя!"

Но другим ты занята была,

И никак не слышала меня.

 

Я кричала: "Как же муж, мой,

Будет в жизни без меня?

Он ещё на небе мне признался:

"Небесной любовью люблю я тебя!"

 

Как же он-то, теперь, будет?

Ведь не родившись, я ушла.

Он с другою жить не сможет -

Я небом наречённая была".

 

Но вопли мои ты не слышала,

И ум твой занят был другим:

Я тебе помехой в жизни стану.

Не пожертвуешь ты женихом своим".

 

Но…, никто её не слышал,

"Мама" была занята другим:

Она стонала, подвывая.

Всегда был ум её глухим.

 

Да и в спокойном состоянии,

Не могла б она понять:

В ней животные инстинкты:

Поесть, попить, поспать.

 

Ведь, приходила дочь во сне,

Стоя на коленях, умоляла:

"Мамочка, прошу, не убивай меня!"

Пощадить родную дочку призывала.

 

Но молитвы были тщетны,

Не обращалось вниманье на них.

Не надо незаконного ребёнка -

У дурочки появился жених.

 

Семья современная и городская,

И держит верх в ней глупость.

Ей в этом деле помогают

Алчность, слабоумие и тупость.

 

…Извлечены уж все останки,

Всё поместилось в малый тазик.

На останках изуродованной головки,

Видимо от боли, приоткрылся глазик.

 

- Ну, вот, милочка, и всё,

Нету больше твоей дочки! –

Ты стала - матерью-убийцей!

Плохими будут твои ночки.

 

Но это были лишь цветочки.

Знай об этом, милочка, моя.

А вот от следующей процедуры,

Волком завоет душечка твоя.

 

Чтоб удалить остатки,

Начну я вычищать тебя.

Это будут ягодки и память,

Чтобы долго вспоминать меня.

 

Садистка начала скоблить,

Орудуя направо и налево.

Опыт у неё большой -

Работала грубо и смело.

 

Толстушка взвыла в голос,

От боли непереносимой.

К жизни интерес пропал –

Стала она ей невыносимой.

 

Скакали мысли в беспорядке:

"Мужика и близко не пущу.

И если и когда-то, одолеет,

Себя тогда я не прощу".

 

…"Ягодки", - минуты были. –

Ей показалось - сутки.

Слух исчез - она не слышит

Врача-садиста шутки.

 

Перестало прыгать тело,

Не девического звания.

Потому, что этот стан,

Покинуло сознание.

 

…Душонка маленького человечка,

Обессилено рыдала –

Нет дороги в эту жизнь,

И напрасно она мечтала.

 

К "маме" подойти не хочет -

Теперь нет мамы у неё.

И воплощенья, ждать придётся –

Когда случай представится ещё?

 

От невыносимой, пережитой боли,

Всё у душеньки тряслось.

Невыразимые какие, муки,

Не живя, ей испытать пришлось?

 

Поплакав на прощание над тельцем,

Душечка решила – полечу к Отцу.

Что остаётся делать бедолаге,

Как не поплакаться Творцу?

 

Ведь её тело рвали и кромсали

Также, как некогда Христа.

Те же люди и сейчас, здесь, были

И не было на них креста.

 

Рыдая, к Богу поднялась:

- Отец, зачем так со мной…?

Там изверги живут, не люди?

Они не исполняют закон Твой?

 

Отец прижал свою кровинку:

- Успокойся, перестань рыдать.

Я им такую жизнь устрою –

Всегда будут тебя вспоминать….

 

…Прошли годы от трагедии великой.

Ограблены, убиты изверги-врачи.

И на деревьях, над могилами,

Пачкая помётом, селятся грачи.

 

Вы подумали: "А где ж их души?

Где сейчас, располагаются оне?"

Вы быть можете спокойны:

Гореть им в очистительном огне.

 

Девица - незамужняя толстушка,

Плачет в каждой ночке.

Проклинает неудавшуюся жизнь

И жалеет о малышке-дочке.

 

Она догадывается о причине,

Жизнь испортившей её.

Но сделать ничего не может,

Померк день светлый для неё.

 

Досталось и своднице глупой,

Погрязшей в грехах и лжи.

Теперь, куда бы ни пошла, -

Её насилуют грязные бомжи.

 

Это действо стало обязательным,

Но непонятно оно для неё:

Её мысли превратились в мыслеформы,

И бесцеремонно используют её.

 

…Их души, не взявшие верх,

Над мыслями сатанинскими,

Ждут демоны в аду,

С котлами исполинскими.

 

Трясутся стены Преисподней,

От смеха радости гудит она.

В предвкушеньи черти, хороводятся

И смехом радостным смеётся Сатана.

 

Однажды мне Тартар приснился,

Что я увидел? – ой-е-ей!

Там абортами загубленные дети,

Избивают кнутами убийц-матерей.

Источник: Автор