Внутренние органы

Стать донором органов после смерти в России не так-то просто. У нас для этого надо все-таки сначала умереть.

Желание стать донором органов после смерти появилось у меня после просмотра фильма «Джон Q». Там девушка погибает в автокатастрофе, а на руке у нее - браслет, указывающий на то, что она донор органов. И тогда я подумала, что тоже хотела бы носить такой браслет, хотела бы, чтобы моя смерть могла подарить жизнь кому-то другому.

Забив в яндексе «как стать донором», я поучила лишь тысячи ссылок на различного рода информацию по донорству крови. Позже я начала искать более детально: «донорство органов после смерти». Но и тут меня ждали одни только бессмысленные опросы. Хотя такие ли бессмысленные? Из простых и почти не перегруженных эпитетами ответов я поняла, что многие если и готовы стать донором, то только для своих близких. Но все это не очень вяжется в моем сознании с посмертным донорством, ведь смерть часто наступает внезапно и неожиданно. И когда тебя вдруг сбивает машина, кто из близких вообще подумает о том, не пройти ли ему срочно обследование на предмет нездоровых органов. Другая часть опрашиваемых, как правило, отказывается от подобной перспективы или вообще не очень понимает, о чем идет речь. И в этом, как мне кажется, кроется главная проблема. Абсолютная неосведомленность и невежественность граждан России в этом вопросе. И дело даже не в законодательной базе – как известно, спрос рождает предложение, а не наоборот. Дело в том, что думать о смерти среди нашего населения как-то не то чтобы не принято, а, по меньшей мере, странно и даже плохо. Например, стоит мне сказать о строчках из стихотворения, которые бы мне хотелось, чтобы были выбиты на моем надгробном камне, как у собеседника округляются глаза, а за округлением неизбежно следует вопросительно-осуждающая фраза: «Ты что! Нельзя так говорить!» А почему, собственно, нельзя, если стихотворение подходящее? Да и что такого страшного я сказала – умереть-то я могу лет через сто. Дело ведь не в том, чтобы торопить смерть, но она – как известно - неизбежна, и если это может подарить жизнь кому-нибудь другому, то почему бы нет. 

Зачастую больным требуется сложная операция по пересадке органов. Самое печальное, что даже нужная сумма денег отнюдь не гарантирует успешную трансплантацию. Время ожидания органа может длиться годами, а так необходимый донор и вовсе не найтись. Все дело в том, что трансплантология как вид оказания высокотехнологичной медицинской помощи остается в нашей стране на одном из последних мест по темпам развития. В то же время результаты выполняемых клинических трансплантаций соответствуют международному уровню, что свидетельствует о высокой квалификации врачей и достаточном технологическом обеспечении. Однако при всех благах современной медицины дефицит донорских органов остается проблемой. И дефицит этот в условиях России носит искусственный характер и определяется крайне несовершенной формой организации посмертного органного донорства и неосведомленностью широких слоев населения о благородном характере посмертного донорства. В таких случаях проблема спасения человеческой жизни перестает зависеть только от самого человека и профессионализма врача – она становится проблемой общественной. В таких случаях жизнь человека не зависит даже от имеющихся у него денег, которых вполне хватило бы на нужную операцию – решающим фактором становится неравнодушие населения целой страны.

Во многих цивилизованных западных странах подобное донорство широко развито, и желание подписать соответствующий контракт не вызывает никаких вопросов и недоумевающих взглядов. Однако, думая об этом, я моментально осекаюсь: ключевое слово «цивилизованных». Принимая во внимание уровень коррупции и бешенную погоню за деньгами, так популярные среди определенных слоев населения, меня пугает вот что: не станут ли списки таких доноров за определенную плату доступны ограниченным группам граждан, которые опять же за символическое вознаграждение с радостью помогут потенциальному донору приблизить час смерти. Почему-то мне вполне реальной кажется ситуация, что какой-нибудь не особо обремененный моральными принципами олигарх за небольшую для него плату без труда сможет поправить свое здоровье или «омолодить» свои органы за счет донора, который и не собирался в ближайшее время покидать наш мир. И вот тут мои благородные порывы стать донором органов после смерти сменяются вполне реальным страхом. Да, я хотела бы быть полезной кому-то после смерти, но совсем не хотела бы жертвовать жизнью ради сомнительного спасения.