Ночной кошмар в Сандаски // Первые опыты плохих сновидений

"Мы боялись не успеть поймать свой поезд. Не удивляйтесь, это Америка – на заброшенных станциях поезда дальнего следования останавливаются только в том случае, если на платформе стоят пассажиры. Если их нет, поезд идет дальше".

Трагедия была неминуема. Ночной воздух Огайо был пропитан ею, как комбинезон механика машинным маслом.

- Надеюсь, нас не убьют. Или, по крайней мере, это будет быстро и безболезненно. Как ты считаешь? – вжав голову в хрупкие плечи, спросила моя спутница.

Я оставил свое мнение при себе, так как был уверен на сто процентов, что если ночные безумцы доберутся до нас, то это будет медленно и больно, и знать об этом заранее спутнице смысла не было.

Мы стояли в одиночестве на платформе железнодорожной станции в Сандаски, штат Огайо. Два вымотанных безработицей студента, затеявших побег с затерянных и пустых полей американской пустоши. Мы целили в Большое яблоко в надежде найти пристанище и хоть как-то свести концы с концами.

- В Нью-Йорке у меня есть родственники, - заверил я спутницу перед отъездом. – Они помогут с работой и жильем, и мы сможем немного заработать.

Едва перевалило за полночь, наш поезд на Нью-Йорк задерживался на четыре часа, а зал ожидания пришлось покинуть, так мы боялись не успеть поймать свой поезд. Не удивляйтесь, это Америка – на заброшенных станциях поезда дальнего следования останавливаются только в том случае, если на платформе стоят пассажиры. Если их нет, поезд идет дальше.

На перроне, который был спрятан в первобытном мраке Среднего Запада, мы встретились лицом к лицу с опасностью – гигантскими тенями реднеков из прилегающего к станции района покосившегося домиков (безобразно заросшие газоны и сломанные детские качели во дворе), напоминавшем гоголевский хуторок или скорее декорации фильма ужасов про провинциального рехнувшегося маньяка, готового разрубить топором каждого, кто забредет на его территорию.

Фантазия голливудских сценаристов средней руки оставляет желать лучшего, поэтому доподлинно известно, что в любом фильме ужасов маньяк первым убивает самого болтливого, а затем парочку, спрятавшуюся в укромном месте для скоротечного секса.

Расклад был такой: мы со спутницей сексом пока не занимались, но уже более чеса без умолку болтали о том, что провести лето в захолустье Америке было ошибкой.

Как следствие у маньяка были все причины, чтобы рубануть топором по нашим спинам, – мы были болтливы, и нас было двое. То есть убивать в эту ночь в Сандаски было больше некого.

Моя спутница присела на хлипкую скамейку и закурила.

- Не нравиться мне все это. Поезда могут задерживаться, но не опаздывать на… - спутница посмотрела на часы и продолжила: - На четыре с половиной часа… может, поезда здесь больше не ходят?

Откуда-то из лиловых сумерек выплыл грязный бродяга. На нем были стоптанные строительные ботинки, протертые джинсы. Бродяга был завернут в тяжелый плед. Я сжал кулаки и был наготове, чтобы нанести коварный хук слева, но свет фонаря упал на лицо бродяги, и я понял, что он просто потерянный пьянчуга, много лет назад сбившийся с пути.

- Молодой человек, ждете поезд на Нью-Йорк? – поинтересовался бродяга. – Леди с вами? – добавил он.

- Да, на Нью-Йорк, - вмешалась в разговор спутница. – Они еще ходят?

- Как Вам ответить, мэм… Я жду поезд на Нью-Йорк уже более 20 лет. А он все не приходит и не приходит… Кстати, у Вас не найдется сигарет и нескольких долларов для старого хобо?

Я строго посмотрел на спутницу, чтобы она даже не думала продолжать разговор. Я отдал бродяге нераспечатанную пачку «Lucky Strike» и несколько смятых однодолларовых купюр. Бродяга улыбнулся (меж гнилых зубов просачивалась пугающая темнота) и, шаркая ботинками, поплелся в сторону мусорки, расположенной метрах в ста от нас. На полпути он обернулся и прокричал осипшим голосом:

- Ночные духи Огайо не любят незнакомцев. Будьте осторожны, да хранит вас Господь.

Спутница покосилась на меня.

- Он просто сумасшедший, не обращай внимание. Поезд скоро будет, - я говорил уверенно, хоть и понимал, что для этого нет никаких оснований.

Поезд опаздывал на шесть часов. До рассвета было еще часа три с половиной.

«А ведь бродяга может не так уж и безумен, - про себя подумал я. – Может, он действительно понимает суть дела».

Игра в ожидание расшатала нервы. Все это отдавало малобюджетным голливудским фильмом ужасов для простой, как гамбургер, американской молодежи.

Моя спутница скурила уже полпачки сигарет и, глядя на ее стройные ножки, я начинал подумывать о том, что если маньяк все равно прикончит нас, то заняться сексом, хоть и со смертельным исходом, было бы вполне к месту.

Я присел на скамеечку рядом со спутницей. Она обреченно глядела себе под ноги и причитала:

- И на какой черт сдался нам этот Нью-Йорк? Твои родственники точно помогут нам?

- Да, все будет в полном порядке. Нам нужно только добраться до Нью-Йорка, и все наладиться, поверь мне. Кстати, ты знаешь, мы так давно с тобою знакомы, но никогда… - я начал переводить тему в нужное русло, как спутница резко закричала:

- Кто это!?

Тяжелая, холодная ладонь упала на мое плечо. От ужаса я закрыл глаза. Скрипучий голос неспешно проговорил:

- Поездов на Нью-Йорк больше нет. Из Сандаски просто больше некому уезжать. Вы наверное замерзли и устали. – Затылок обжигало горячее дыхание. По спине струился холодный пот. – Я живу неподалеку. Мне кажется, что двум спутникам не помешал бы ночлег, не так ли?

Я открыл глаза. Лицо неизвестного скрывал красный платок. Узкие глаза поблескивали. Я боялся встретиться с ним взглядом даже на сотую доли секунды. Спутница съежилась и не дышала.

- Вы знаете, сэр, - начал я, как меня вновь оборвали. Характерный гудок прервал ночную тишину, столб желтого электрического света прожег темноту.

Спутница вскочила с места и побежала на край платформы, чтобы остановить приближающийся поезд.

Незнакомец не спускал с меня глаз. Я был на грани, чтобы не завопить от страха.

Поезд начал тормозить. Рельсы скрипели. Наконец, он полностью остановился. Я схватил два наших чемодана и рванул к первому вагону, из которого на перрон спустился проводник.

- Поезд на Нью-Йорк, - прокричал он. – Поезд на Нью-Йорк. Приготовьте ваши билеты.

Спутница ловко выудила из сумочки два билета и проскочила внутрь вагона. Я тащился по платформе с двумя чемоданами.

Послышались шаги. Они приближались и настигли меня около входа в вагон.

Это был незнакомец. Он вновь положил ладонь на мое плечо и прошептал на ухо:

- Не зли духов, сынок. И этот поезд идет не в Нью-Йорк, он идет…

Я не дослушал и вбежал внутрь. Дыхание сдавило грудь, пот лился градом.

Спутницы нигде не было. На сиденьях сидели голые люди. Их лица были измазаны ярко-алой помадой, а тела покрывали, как землю траншеи, заскорузлые ожоги. Увидев меня, они переглянулись и принялись бубнить одну и ту же фразу, не разделяя слов:

- Огайскиедухинетерпятнезнакомцевискверныхшутокогайскиедухинетерпятнезнакомцев-

искверныхшутокогайскиедухинетерпятнезнакомцевискверныхшуток…

Я оглянулся. Позади стоял голый проводник. Его лицо так же было измазано помадой, а тело покрыто незажившими ожогами.

- Сынок судьба сыграла с тобой скверную шутку. Ты сел не на тот поезд. Наша конечная станция это…

…- Поезд прибыл в Нью-Йорк. Просьба не забывать свои вещи в вагоне. Спасибо, что выбрали для своей поездки Amtrek, - из динамиков лился механический голос. Я встал с сиденья. В вагоне никого не было. Я вышел на платформу.

- Сэр, Вы забыли свой чемодан. – Проводник окликнул меня. Он был одет в свежевыглаженный форменный костюм, ни следов помады на лице, ни ожогов на руках я не заметил.

- Вы нигде не видели девушку, мы с ней вместе сели на поезд? – спросил я.

Проводник передал мне чемодан, освободившейся рукой крепко схватил за правое запястье и ответил:

- Сэр, Вы были одни. Никакой девушки с вами не было. - Выждав паузу, он еще сильнее сжал запястье, так что его ногти впились в кожу, и прошептал мне на ухо: - Никогда не садитесь на поезд, если не знаете, куда он идет и где его конечная станция. И запомните: духи огайской ночи не терпят скверных шуток и нетерпеливых незнакомцев. – Проводник вбежал обратно вагон. Раздался гудок, и поезд тронулся.

Я развернулся и поплелся в сторону выхода.

«Что за ужасный сон, - подумал я. – И в правду, на кой черт сдался мне этот Нью-Йорк?».

- Да проснись же ты, наконец! Поезд так и не пришел! - это был голос моей спутницы. Она стояла надо мной, освещенная утренним солнечным светом. - Пора ехать на автобусную станцию. Может, есть хотя бы автобус до Нью-Йорка, раз поездов не ходят. Надо убираться из этой дыры как можно скорее. – Я встал со скамейки, потянулся и оглядел железнодорожную станцию Сандаски. Даже утром она выглядела устрашающе. Воздух был по-прежнему насыщен предчувствием неминуемой трагедией, затянувшейся, как пауза в посредственном спектакле.

Я взял два наших чемодана и пошел следом за спутницей. Кажется, она знала, где находится автобусная станция.