Литература - закат научной фантастики?

Один самых популярных литературных жанров идёт к своему закату?

Шага не ступить по тематическим интернет-форумам, чтобы не наткнуться на сетования о закате отечественной научной фантастики. Подлинная НФ, основанная на научных идеях и достижениях, то ли исчезла, то ли умерла и —в любом случае —требует немедленного возрождения.

Стрелы гнева летят в разные стороны. Писатели обвиняют издателей, отвергающих их произведения как «заумные опусы», и разом поглупевших читателей. Читатели упрекают нерадивых писателей и недальновидных издателей. С последними сложнее. То есть сомневаться в том, что и издатели знают, кто виноват, не приходится, но их мнение пока остается невысказанным.

Ситуация с научной фантастикой действительно оставляет желать лучшего. Да и могло ли быть по-другому? Факторов, препятствующих расцвету российской НФ, много. Назовём лишь несколько.

Ещё начиная с середины прошлого века НФ фактически была вытеснена на обочину фантастического процесса. Пресловутый лозунг, гласящий, что «фантастика должна звать молодёжь во ВТУЗы», и лунные тракторы фантастики ближнего прицела вызвали шквал критических замечаний и разгромных статей, жертвой которых стал сам жанр.

Главенствующее положение в нём заняла фантастика, озабоченная не научной, а социальной, гуманитарной проблематикой и художественными средствами её выражения. И она не сдавала позиций вплоть до середины 1990-х, когда постепенно стала сходить на нет «четвёртая волна» НФ.

Традиция НФ была прервана и множественными переводами зарубежной фантастики, на которых выросли авторы, заявившие о себе уже в новом веке. Казалось бы, среди них должны были

появиться и приверженцы НФ. Однако, за исключением Александра Громова, заметного пополнения и без того редких рядов авторов НФ не случилось. Отчасти виноват в этом кризис в отечественной системе образования и науки, который, по образному выражению одного из фантастов, привёл к появлению «невнятных гуманитариев». Отметим, что отторжение гуманитарных, да и социальных наук от фантастики бессмысленно и бесполезно. Где была бы «новая волна» англо-американской фантастики без знаний о новейших открытиях и достижениях антропологии, психологии, социологии и других наук, в центре которых находятся человек и общество?

Впрочем, падение популярности НФ характерно и для самого крупного, англоязычного фантастического пространства. Несмотря на разговоры о ренессансе (возрождения, как известно, без упадка не бывает) «твёрдой» научной фантастики, fantasy уверенно выигрывает в популярности у science fiction.

Дело в том, что современная научная картина мира так сложна, что для её понимания и тем более для её дальнейшей трансляции необходима серьёзная научная подготовка. Показательно, что ведущие научные фантасты Америки (Вернор Виндж, Грегори Бенфорд. Дэвид Брин) имеют учёные степени. Среди современных отечественных авторов с «научным мировоззрением» выделяется Кирилл Еськов, автор замечательного учебника «История Земли и жизни на ней». Среди заметных игроков, выступающих за команду научной фантастики, —Павел Амнуэль, которого следует отнести к фантастам«тяжеловесам», и Антон Первушин, активный популяризатор науки и техники вообще и космонавтики в частности. Заметны также полемические заявления и публицистические статьи соавторов Игоря Минакова и Ярослава Верова. Всё. Негусто!

Сложность научной картины мира усугубляется и недостаточно эффективными коммуникационными механизмами науки. В первую очередь это отсутствие научно-популярной литературы. Доминирующее положение —и по наименованиям, и по тиражам —у нас остаётся за изданиями, уверенными в существовании атлантов и всемогуществе Теслы (кстати, интересно, не был ли он последним атлантом?). Это подводит нас к ещё одной —и, возможно, главной —причине упадка НФ. Речь о мифологизации общественного сознания.

Загадочные возможности обычной воды и угрожающая человечеству плесень соседствуют в этом сознании с мобильной связью и спутниковыми системами навигации, наглядно доказывая правоту третьего закона Кларка, говорящего об отсутствии видимых различий между практическими проявлениями магии и технологий.

И дело не сводится к объективной сложности современной науки. Здесь играет свою роль и субъективная автоматизация мышления, о которой писали и Евгений Лукин, и Питер Уотте. Экономия мышления приводит к утрате не знания, но понимания мироустройства. Рациональное мышление, основанное на определении причин и следствий, исподволь подменяется примитивным, которое довольствуется установлением взаимосвязи явлений и предметов.

Интеллектуальная энтропия способствует расцвету своего рода «номинальной фантастики», где технологические артефакты легко превращаются в магические атрибуты и наоборот. Такие произведения при сохранении внешнего НФ-антуража наподобие бластеров, звездолётов и прочей машинерии демонстрируют миры, основанные не на научной парадигме, а на мифологическом восприятии.

Хорошим примером номинальной НФ служат книги Ника Горькавого о приключениях Никки «ни-слова-о-Гарри-Поттере» Гринвич, где тяжеловесные научные лекции вкорёжены в мир, живущий по сказочным законам. А блестящий пример инверсии сказочного мира, функционирующего по подобию современного индустриального общества, продемонстрировал Майкл Суэнвик в «Дочери железного дракона».

Восторженный приём, которым заслуженно встретили «Ложную слепоту» Уоттса (да что там, даже ничем не выдающийся «Спин» Уилсона был тепло воспринят у нас!), говорит о читательской тоске по «настоящей» НФ.

Доброе предзнаменование?

Источник: http://www.lipetskhotels.ru/